Пример заразителен: почему россияне боятся разговоров о гомосексуальности

Подробнее на РБК: http://www.rbc.ru/opinions/society/15/05/2015/5555cb169a794779d30b168e
См. графики на странице

Любовь Борусяк,
Доцент департамента интегрированных коммуникаций НИУ ВШЭ

Алексей Левинсон,
Руководитель отдела социокультурных исследований Левада-Центра


У российской гомофобии появился и экономический оттенок. Одно дело, не поехать в Европу из-за недостатка средств. Совсем другое — выбрать Сочи или Крым, чтобы не видеть всех этих пакостей загнивающего Запада

Тема однополых отношений вдруг вылезла в нашем обществе на очень видное место. И это при том, что есть вроде бы гораздо более острые проблемы в экономической и политической сферах. Совсем недавно выяснилось, что закрывается петербургский ЗАГС, где несколько месяцев назад зарегистрировали брак между двумя девушками, одна из которых была трансгендером. Один за другим закрывают сайты, хоть как-то связанные с этой проблемой. Гомосексуальности и тому, что считается пропагандой гомосексуализма, уделяют большое внимание и медиа и законодатели, на этой теме строят свою карьеру политики.

Стоит вспомнить, как обстояло дело с этой тематикой в массовом сознании, до того как депутатов что-то подвигло уделить столько внимания вопросам о неправильно производимых сношениях.


По нормам общественной морали, гомосексуальные отношения у нас считались чем-то позорным; cвой след в массовом сознании оставила и статья в УК РСФСР о «мужеложестве». Что же до практики, то в местах заключения «опускания» были и остаются распространенной формой подчинения. Рядом с этим существовала однополая проституция и т.д.

Менее известно о бытовых формах однополых отношений, возникших в трудные для многих семей 1990-е годы. Наши тогдашние исследования в одном из глубоко депрессивных районов в Центральной России познакомили с этим. В ситуациях, когда муж, теряя работу и не делая усилий найти иной заработок, надолго превращался из кормильца в нахлебника, расстаться с ним считалось оправданным шагом для женщин. Две матери, ставшие добровольно одиночками, могли съехаться, начать «дружить». Объединение хозяйств, совместный надзор за детьми — логичные действия в их жизненных обстоятельствах. За эмоциональной близость следовала и физическая.

Для социологов, изучавших местное общественное мнение, было интереснее всего отметить его нейтральное или даже сочувственное отношение к таким своего рода семьям. Некоторое сочувствие ощущалось и в рассказах о том, как параллельно объединяются в пары отправленные в отставку мужья. Их статус после не ими инициированного развода (при сохранении положения безработного) исключительно низок, их сближает то, что друг для друга они единственные, от кого не будет упреков и насмешек.

Таким образом, открытая гомосексуальность процветала в закрытых социальных зонах, а в открытых пространствах не рассматривалась как значимая для общественного мнения проблема. Но вот за дело взялись политики. Им удалось соединить существующую в публике отвлеченную гомофобию с ксенофобией.

Последнюю тоже можно счесть отвлеченной, ибо в роли ксенов, «чужих», выступают находящиеся далеко европейцы с американцами. Они, как вдруг выяснилось, с самого начала хотели нас извести и теперь взялись за это с помощью пропаганды гомосексуализма. Они хотят, чтобы у нас перестали рождаться дети и мы исчезли как нация, а они захватили наши природные богатства. Вот чем страшна их пропаганда — так говорили на наших фокус-группах.

Не думать о белой обезьяне

Как показали опросы в 2013 году, когда пошли разговоры о запрете пропаганды гомосексуальных отношений, боязнь, что «наши дети и внуки могут стать жертвой» этой пропаганды, охватывала до двух третей взрослого населения РФ. Сегодня — опрос проведен в апреле 2015 года — сохраняют эту боязнь менее половины опрошенных. Заметим, что себя люди считают гораздо более стойкими в неприятии этой пропаганды, чем своих детей. Две трети и в 2013 году и теперь уверены, что их сексуальная ориентация не изменилась бы в детстве под ее влиянием. Но все равно сегодня им страшно.


В самом деле, пропагандой гомосексуализма россияне считают не только «гей-парады» (87%) или «митинги в защиту прав секс-меньшинств» (84%). Три четверти респондентов сочли пропагандой информацию, а именно «ток-шоу, телепередачи, статьи о жизни сексуальных меньшинств», а также «художественную литературу и кино, в которых раскрываются однополые отношения». Две трети относят к пропаганде и «образовательные передачи, рассказывающие о природе гомосексуализма».

Казалось бы, если гомосексуализм — «болезнь» (так думает треть населения), «результат плохого воспитания» (так думает четверть) и т.п., стоит побольше узнать о нем. Но нет, положительные знания люди хотят объявить «пропагандой», чтобы, опираясь на соответствующий закон, их запретить. Возможно, они понимают, что эти знания могут расшатать убежденность гомофобов в собственной правоте, могут ослабить их позиции, основанные не на знании, а на убеждениях, предрассудках и страхах. Словом, классическая обскурантистская позиция, только занятая не отдельными мракобесами, а большинством населения страны. Страны, которая гордится своей гуманистической культурой.


Пропагандой 85% предлагают считать «свободное проявление гомосексуальных чувств на публике (поцелуи, объятья)». (Выходит, проявления этих чувств вызывают не отвращение, а желание подражать.) Наконец, большинством в 58% против 40% опрошенные Левада-Центром граждане объявили пропагандой уже и «личное общение с представителями сексуальных меньшинств». Впрочем, шансов на такое общение у них почти нет: менее пяти человек из ста признались в том, что среди их знакомых существуют геи и лесбиянки.

Интимные страхи становятся политическими

Похоже, что людей пугает почти все. И сегодня это во многом связано с тем, что россияне чувствуют, что находятся во враждебном окружении. А в такой ситуации тема вроде бы частная, интимная перешла в зону политическую. Это очень заметно при анализе интернет-дискуссий, которые четко показывают, что гомофобия стала звучать как именно политическая тема.

В частности, протест против передачи наших сирот для усыновления в Европу стал объясняться еще и тем, что там наши дети попадут в однополые семьи, которых, считают участники дискуссий, в Европе очень много, если не большинство, и наши дети перестанут не только быть русскими людьми, но и нормальными людьми вообще.

Так считают даже очень многие российские усыновители, большинство которых до начала событий на Украине скорее негативно относились к запретам иностранного усыновления российских детей. Да, некоторые из них считали неправильным «разбазаривать» наше национальное богатство, то есть отдавать детей-сирот в другие страны, но таких было меньшинство. Когда изменилась политическая ситуация, резко поменялось и их отношение к вывозу наших детей за рубеж. Это связано и с чисто политическими мотивами — нельзя отдавать детей врагу, неизвестно, что он с ними сделает. Но гораздо чаще стала звучать гомофобная тема: в европейских однополых семьях наши дети утратят не только национальную идентичность, но даже самую базовую, гендерную.

Если США это наш очевидный военный противник, то «Гейропа» — этот термин стал популярным совсем недавно — не представляет для нас военной опасности. Но она тоже негативно относится теперь к России, а потому нужно было найти, чем угрожает нашей стране Старый Свет.

Выяснилось, что гомосексуализмом. Европа с ее гей-парадами может лишить нас нашего главного достояния — моральной чистоты. Ведь у них принято выставлять напоказ то, что по-нашему надо скрывать. И не только выставлять, а продвигать как норму в соседние страны. Немало интернет-пользователей считают себя толерантными: они не возражают против существования гомосексуалов — но только если их не видно, если они не заявляют о себе. А против открытой демонстрации гомосексуальности выступают все. Здесь позиции интернет-сообщества и широкой публики вполне совпадают.


Экономический аспект гомофобии

Идущая в последние годы активная пропаганда «традиционных ценностей» во многом строится на контрасте ценностей «наших» и ценностей «их». Для «нас» очевидно, что семья не может состоять из двух мужчин или двух женщин, это против наших традиций. Для «них» же это нормально, а потому они нас не любят, понимая свою нравственную ущербность. Но эта тема не была бы такой важной, если бы не политика европейских стран по отношению к России из-за украинских событий. Чтобы ненавидеть врага, надо найти у него или придумать негативные, недопустимые качества. В ситуации массовой гомофобии эта тема и стала одной из центральных при формировании из европейцев образа врага.

В нынешних же обстоятельствах у интернет-гомофобии появился и полезный экономический аспект. Повторяя «страшилки» о Европе с большой буквы Г, интернет-пользователи помогают себе менее болезненно отказаться от слишком дорогого теперь отдыха в европейских странах. Одно дело, вынужденно не поехать туда из-за недостатка средств. Совсем другое — выбрать Сочи, Крым или Белоруссию, чтобы не видеть этих пакостей, которыми полна Европа, сделать сознательный выбор в пользу своего — родного и чистого.


Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции. 

Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/opinions/society/15/05/2015/5555cb169a794779d30b168e